Престарелые и заключенные

Типичным для многих поволжских губерний было использование на городских пристанях труда временных рабочих-грузчиков, которых нередко именовали «зимгорами», или «золоторотцами», т.е. представителями «золотой роты».

В «золоторотцев» в основном превращались крестьяне, покидавшие землю на все лето. Они только номинально считались земледельцами. Неудачливые отходники, основным видом заработка которых была тяжелая физическая работа на костромских пристанях по перетаскиванию различных грузов. Зимой они не гнушались работой на вокзале, базарах, кололи дрова и расчищали улицы от снега. Они редко замечались в кружках, как правило, это были честные люди. Для доказательства этого приведем пример из «Воспоминаний сторожила» костромича Леонида Колгушкина: «Как-то вскоре после японской войны, ранним весенним утром уважаемый в городе учитель Виктор Никанорович Лаговский, проснувшись, увидел стоящих около своей кровати трех здоровенных оборванцев. Сильно испугавшись, он крикнул: «Что Вы тут делаете?» Один из стоящих спокойно ответил: «Не пугайтесь. Мы ждем, когда Вы проснетесь. Входя в квартиру, мы не знали, что в ней никого нет. Мы хотели просить работы. Увидя Вас, мы не посмели выйти до Вашего пробуждения, боясь, что Вы могли подумать, что мы что-нибудь у Вас взяли. Соблаговолите нас отпустить и не откажите в двугривенном». Успокоившись, Виктор Никанорович побеседовал с ними еще несколько минут, посоветовав им в будущем быть такими же честными. На прощание подарил целый рубль. Позже выяснилось, что его супруга и прислуга, уйдя на базар, забыли запереть квартиру.

Полиция относилась к «зимогорам» снисходительно и даже иногда прибегала к их помощи, когда нужна была физическая сила. Л. Колгушкин вспоминал, что в нач. XX века на улицах иногда можно было видеть спящего на земле «зимогора», у головы которого была дощечка с корявой надписью, сделанной мелом или углем: «Без дела не будить» или «На любую работу за пять копеек!».

Основным неудобством этой публики, особенно зимой, было отсутствие постоянного жилья. Вот на эту-то потребность неимущих костромичей и откликнулся местный хлебный торговец и пароходчик Ф.И. Чернов. Он отстроил на свои средства против городских пристаней ночлежный дом, где все желавшие могли найти себе ночной бесплатный приют, а утром получить кипяток, фунт хлеба и кусок сахара. Табличка на доме гласит: «Сей ночлежный дом построен костромским купцом Фёдором Ивановичем Черновым на свой капитал для нуждающихся в бесплатном ночлеге, без различия всякого сословия, обоего полу и передан на вечные времена в костромское городское общество. Открыт 1890 г.» Пользовались ночлежным домом только по зимам, а в теплое время года предпочитали свободу волжского берега и штабеля дров и брёвен.

Вся тяжелая трудовая жизнь грузчика пример превращения здоровых, сильных и одаренных удивительной энергией людей в несчастных и презираемых, перед положением которых в недоумении останавливаются деятели благотворительности с единственным предложением применить к этим несчастным самые строгие репрессивные меры. Но превращению в «золоторотцев» подвергалась такая масса лиц, само превращение производилось столь основательно, силы же, прилагаемые для обратного «превращения», были так ничтожны, а средства так несовершенны, что достигнуть заметных результатов, безусловно, не удавалось. Местные общественные деятели не раз пред принимали попытку определить причины и следствия такого положения дел, и, увы, выводы не были утешительными.

По описанию А.Ф.Никитина в его книге «Очерк санитарно-экономического положения грузчиков на Волге», в число грузчиков попа дал рослый народ; одним из условий, благоприятствовавших вредному влиянию на грузчиков их работы, являлся ранний возраст, и 5 % грузчиков не приняли бы даже в армию по молодости их лет (четвертая часть грузчиков находилась в возрасте, в котором скелет не успел ещё достигнуть своего окончательного развития). До 45-ти лет из «зимогоров» редко кто доживал. К постоянным механическим воздействиям груза, способствующим всяким патологическим изменениям в организме, присоединялись несчастные случаи, приводящие к ушибам, ранениям, вывихам, переломам, растяжениям.

Конечно же, особенности жизни грузчика не способствовали ни возникновению у него уважительного отношения к труду (который изнуряет его и калечит), ни продолжительному сохранению и развитию его трудоспособности. Алкоголизм – существенная особенность «золоторотца», а причина признавалась в чрезвычайно тяжелой физической работе, недостатке отдыха и питания, в отсутствии всяких разумных интересов и развлечений. Если кто из таких людей в период истощения делался производителем потомства, то, несомненно, этим способствовал вырождению. Как инвалид он становился непосильной тяжестью для села и поэтому оставался в городе. Потеряв способность к правильному труду, он работал урывками и вечно страдал от безработицы; голод, холод, несправедливость, дурное обращение и полная беспомощность, а также алкоголизм делали его опасным элементом для города. Такими людьми наполнялись трущобы и притоны, очаги преступности и заразных болезней.

В «золотую роту» попадали люди и из «привилегированных» классов. Таких людей увлекал «зеленый змий». Это были спившиеся чиновники, попы-расстриги, разорившиеся купцы, церковные певчие, неудачники-студенты и прочие. Они, прожив остатки своего скарба, бродили по разным учреждениям (управам, судам, конторам), выискивая неграмотных клиентов, которым писали прошения, снимали копии, заполняли почтовые переводы, за что получали пятачки и гривенники. Занимались они и попрошайничеством, афишируя при этом свои прежние, нередко не существовавшие заслуги и достоинства. Такие люди обычно старались держаться особняком от коренных «зимогоров», подчеркивая этим своё некоторое превосходство, и только по неволе встречались с ними в полицейском участке или в ночлежном доме. Ещё хуже положение было одиноких людей, лишенных природой ума. На общественное призрение в богадельни такие люди попадали очень редко.

Много было вопиющей бедноты, добывавшей себе пропитание сбором милостыни, но были и такие нищие, которые эту профессию рассматривали как выгодный и легкий источник дохода. Так, у одной нищей старухи, обитавшей в грязной конуре, после её смерти в 1910 г. было найдено более 1,5 тыс. руб. наличными деньгами и на несколько сот рублей процентного выигрышного займа, по тому времени это был Довольно приличный капитал для безбедного существования.

Общество не оставалось равнодушным к нищенству, но для большинства граждан, наряду с раздирающей душу крайней бедность, был очевиден и факт нередкого мошенничества. Автор газет¬ной статьи об уличных нищих Костромы писал в 1898 г.: «Никогда не бывало ещё у нас столько нищих на улицах, как теперь, и столько просящих милостыню детей! В иных местах от них просто прохода нет, и довольно трудно, особенно дамам, отделаться г назойливого приставания некоторых из них. Быть может, среди них водятся действительно несчастные и удрученные нищетой». Но далее отмечалось, что действительно нуждавшихся следует отличать от профессиональных попрошаек. Корреспондент «Костромских епархиальных ведомостей» озабоченно подчеркивал, что иной раз подаяния нередко попадают в руки не тех, кому они действительно необходимы; трудно бывает отличить действительно нуждающегося от напускающего на себя вид убогого. «Особенно больно видеть, – подчеркивал автор, – когда подававший искренне желал помочь ближнему и отдавал не лишнюю для себя копейку». Поэтому нередки были призывы к жертвователям разных сословий о преимуществах коллективной помощи бедным, калекам и больным через посредничество разнообразных специальных организаций.

Долгое время создание благотворительных организаций в России разрешалось лишь высочайшей властью, а с 1862 г. право организации таких обществ, по согласованию с надлежащими ведомствами, было предоставлено Министерству внутренних дел. Оно утверждало уставы и непосредственно контролировало деятельность всех благо творительных обществ в России. Вплоть до 1861 г. благотворительные общества в России существовали лишь в 8-ми городах.

Костромской губернский попечительный о бедных комитет, состоявший при ведомстве совета императорского Человеколюбивого общества, был основан в 1854 г. Он действовал до 1917г. Его устав был опубликован на страницах местной официальной печати. Первый взнос в 30 тыс. руб. в его фонд сделал потомственный дворянин, коллежский секретарь Д.Ф. Суворов, дополнительно 15 тыс. руб. принесли сборы по губернии. Помощь бедным оказывалась на проценты с этих средств. Впоследствии капитал Комитета рос, хотя складывался он исключительно из добровольных пожертвований. Изменялся и состав членов-благотворителей. Если в 1873 г. их было 67 чел., то в 1874 г. их количество составляло по отчётным документам 72 чел. В Комитет входили почётные попечители: преосвященный Виссарион, епископ Костромской и Галичский, костромской губернатор, губернский предводитель дворянства, почётные граждане города; членами присутствия в 1904г. были: почётный гражданин П. Г. Колодезников (председатель), кандидат права В.С. Соколов, надворный советник Н.Г. Вознесенский, личный почётный гражданин П. М. Москвин; всего членов – благотворителей состояло 39 чел., а членов – сотрудников -10. Комитет «выдавал нуждавшимся денежные пособия, оказывал помощь съестными припасами, платьем и обувью, ходатайствовал в учебных заведениях об освобождении учащихся из бедных семей от оплаты за учение, помогал им книгами, заботился о выправке метрических свидетельств и других документов, не доводя бедных ни до каких издержек и хлопот; некоторых нуждавшихся при надобности отправляли в лечебные учреждения за счёт Комитета».

Главное внимание членов Комитета уделялось призрению беднейших престарелых жителей губернии. С этой целью он открывал и содержал на свои средства ряд богаделен. В 1863 г. была основана Лазаревская богадельня, а в 1873 г. к ней присоединили Романовскую. Попечительницей стала купеческая вдова А.М. Акатова. В 1892 г. там размещалось 70 чел. В 1872 г. благотворителем И.В. Маянским для престарелых мужчин была открыта богадельня при Крестовоздвиженском кладбище. В 1904 г. там призревалось 16 чел., попечителем состоял почётный гражданин, инженер-механик И.С. Самойлов. В 1897 г. на Нижней Набережной Волги на средства, завещанные Е.В. Чижовой, была открыта богадельня для 32-х слепых женщин, содержание которой обеспечивалось капиталом в 8 558 руб. Помещалась богадельня в собственном доме, при ней имелась церковь. Попечительницей богадельни пожизненно была дворянка Е.Н. Прохорова. Как правило, основные капиталы для такого рода заведений предоставляли частные жертвователи: купцы, дворяне. Среди наиболее крупных вкладчиков Комитета были видные представители костромских дворян, купцов, помещиков и предпринимателей (такие как: В.Ф. Лугинин, К.А. Попов, И.П. и П.М Третьяковы, К.А. Брюханов, С.Н. Забен кин, В.А. Кокорев, М.Г. Вахрамеев, Г.Н. Ботников, Н.Н. Селифонтов, П.Г. Колодезников, Б.Н. Клириков, В.А. Шевалдышев), а также жены многих из них (А.Ф. Карцева, Е.И. Зворыкина, А.М. Акатова и др.).

Традиционным для благотворительности этого времени стало участие в общественном призрении женщин. Члены Комитета считали, что в области общественной благотворительности женщины имели некоторое преимущество. Активность женщин была столь велика, что при Комитете было открыто специальное Дамское отделение, которое нашло удобным разделить город на участки и, разобрав таковые, неустанно помогать бедным. Женщины взяли под свою опеку женскую богадельню, заботились о детях бедняков, старались помогать им в учебе и повсюду вызывали искреннюю к себе благодарность. Не случайно именно Дамское отделение взяло под свою опеку детей. В 1869 г. при Комитете на пожертвования, собранные Дамским отделением Комитета, был от крыт детский приют для 25-ти девочек, куда принимались дети от 5-ти до 11-ти лет, сироты и полусироты всех сословий, и воспитывались там до 16-ти лет, получая от приюта всё необходимое, в т.ч. обучались грамоте и рукоделиям, ведению хозяйства. Попечительницами приюта, как правило, становились жены местных губернаторов. Надзирательницей в 1904 г. состояла А.В. Алякринская. После закрытия Дамского отделения Комитета в 1891 г. приют перешел в ведение самого Комитета. Открытию приюта предшествовало обсуждение благотворительности Комитета и эффективности его работы. Председатель Комитета г-н Карцов предположил, что «главная причина жалких результатов долголетних попечений и трудов о призреваемых детях та, что Комитет принял на себя слишком разнородные обязанности воспитания и образования детей, обязанности, которые трудно реализовать и более значительными средствами».

С 1878 г. при Дамском отделении в Костроме начало свою работу Попечительное об учащихся общество. Оно неуклонно стремилось помогать всем беднейшим учащимся в губернии. Средства Общества были достаточно ограниченными, они состояли главным образом из членских взносов, частных пожертвований, и нередко членам Общества приходилось взывать о помощи. Общество брало на себя обязательства вносить плату за обучение, снабжало неимущих учеников одеждой и обувью. Несмотря на скудность средств, оно осознавало, что здоровье учащихся лежит в основе их учебных успехов, является залогом здоровья взрослого населения. Было подсчитано, что около 35 % костромских учащихся отличались слабым здоровьем, недостаточным физическим развитием, малокровием и часто начальными формами туберкулеза. Поэтому летом 1898 г. Общество открыло дачу-колонию для слабых здоровьем учащихся местных начальных училищ. Всего с 1898 по 1914 гг. лечение в колонии прошли 370 чел.

Со 2 мая 1892 г. при Комитете состояло Макарьевское благотворительное общество, которое было основано ещё в 1870 г. Со дня его основания действительным его членом состоял М.Н. Чумаков, купец 1-й гильдии, потомственный почётный гражданин Макарьева. В 1889 г. (в последний год своей жизни) Михаил Николаевич на свои средства открыл в Макарьеве богадельню на 25 лиц. После его смерти за содержанием богадельни следили его сыновья. Богадельня размещалась в собственном здании, содержалась на капитал в 23 700 руб. и находилась в ведении Макарьевского отделения Комитета.

Макарьевское отделение, кроме того, производило выдачу бедным денежных пособий. В 1904 г. их было выдано 56-ти лицам на 862 руб. 50 коп. В 1904 г. в Обществе состояло 7-ми почётных и 53-х действительных члена, имелось 3 150 руб. неприкосновенного капитала. Макарьевское общество приняло в своё ведение детский приют на 10 чел., основанный в 1906 г. г-жой Гориной.

В губернии открывались также отдельные общества помощи бедным. В Кинешме Общество попечения о бедных было организовано в 1875 г. (в это время в Костроме уже имелись Рабочий и Воспитательный дома). По официальным данным, к 1909 г. общества пособия бедным в губернии существовали в Буйском, Ветлужском, Галичском, Кологривском, Макарьевском, Солигаличском уу.

В Костроме Попечительство о бедных открылось только в 1910 г. В его цели входило: временно поддержать и поставить на ноги трудоспособного, впавшего в нужду человека; слабым и немощным дать покойное убежище и пропитание. При почти пятидесятитысячном населении Костромы было не менее 23 тыс, нуждавшихся жителей. Постоянных же ассигнований попечительство не имело, всё было рас считано на благотворителей и милосердие обывателей. Положение городского попечительства нередко бывало трагическим. К нему, как учреждению городскому, каждый настигнутый нуждой житель Костромы вправе был обратиться с просьбой о помощи и, если при тщательном обследовании он оказывался действительно нуждавшимся, Попечительство не было вправе отказать ему. Между тем средств у попечительства к достаточной помощи не было, представлявшиеся же ему деньги нередко имели определенные назначения, строго оговоренные в завещаниях покойных благотворителей.

Мотивом для обращения в Попечительство, как правило, становились, с одной стороны, несчастья, многосемейность (при малолетстве детей) и недостаточный заработок, а с другой стороны, болезни, сиротство и старость. Наиболее распространенной формой 10мощи семейным была денежная выдача на более или менее продолжительные сроки, либо единовременно, смотря по нужде. Часто бывало достаточно только временно поддержать семью хотя бы не большою денежной суммой или другого рода пособием (уплатою за квартиру, за обучение детей, за лекарство), чтобы семья могла оправиться. Оказывалась помощь бедным также в виде различных услуг, не требующих со стороны попечительства материальных затрат: помещение детей в приюты и школы, приискание занятий трудоспособным членам семьи, определение больных в больницы, а дряхлых стариков и старух в богадельни. Во второй год своей работы Попечительство откликнулось на более чем 600 прошений (из 632-х заявок отклонено было лишь 12). Нередко шаблонная подача милостыни заменялась подачей билетиков «доброхотной копейки». В январе 1911 г. врачу Ипокренскому, по его личной просьбе, было выдано 100 книжечек (по 10 билетов каждая) для раздачи выписанным после тифа больным из числа ночлежников, с целью предоставить здоровую и горячую пищу, тем оградив от вторичного заболевания. Эта мера была полезна ещё тем, что в первые дни после выписки была возможность некоторое время следить за здоровьем пациента, вынуждая последнего являться за получением книжечки с билетами «доброхотной копейки». Однако если обратиться к самооценке деятельности Попечительства, то сами его члены признавали, что потребность в общественном призрении очень велика и удовлетворить её полностью не представляется возможным. Благотворители считали, что нищенство – это социальная болезнь. И только само общество совместными усилиями может рассчитывать на некоторый успех в борьбе с ним, поставив дело общественной благотворительности так, чтобы выходить на улицу и протягивать руку для прошения милостыни не было бы необходимым. Таким образом, уже в нач. XX века в костромском обществе высказы вались мысли о недостаточности не только частной подачи денег ни щим, но и разрозненных действий организованных попечительных о бедных обществ.

Долгое время главным видом помощи бедным оставалось учреждение богаделен, приютов, домов инвалидов. Они возникали в Костромской губ. ещё в нач. XIX века, и частная инициатива здесь опережала общественные начинания. Одна из первых богаделен была Устроена купцом Сыренковым в с. Шилекша Шевалдовской вол. Кинешемского у. в 1801 г. В 1850 г. на средства Левашовского волостного правления Костромского у. была организована богадельня в с. Левашово, в том же году подобное заведение открылось при Воскресенской церкви в посаде Большие Соли. В Галиче первая богадельня была Устроена купцом Редькиным в с. Середа в 1855 г. В 1856 г. богадельни открылись в Костроме и Кинешме. Но поскольку они не смогли удовлетворить всей реальной потребности, позже на средства купца А.А. Акатова в Костроме была открыта богадельня, а в 1873 г. – дом призрения. Большая часть богаделен находилась (или со временем переходила) в ведении местных земств и городских управлений. Однако ещё в 1864 г., по официальным данным, в ведении земств богадельных учреждений не имелось в Кологривском, Макарьевском, Буйском, Вет лужском, Солигаличском Чухломском, Варнавинском, Галичском уу. (по Юрьевецкому и Костромскому уу. сведения отсутствовали). Всего же в губернии в 1894 г. была 21 богадельня.

Часто дело призрения престарелых и увечных находилось под контролем самих сельских обществ, нередко помощь оказывала церковь, призревая немощных при монастырях. Богадельни учреждались и содержались Местными попечительствами о бедных. Например, Нерехтское благотворительное общество имело свою богадельню и приют для детей. Делом же устройства в богадельни престарелых занималось и Попечительство о бедных города Костромы,

В Костроме на презенты с капиталов братьев Зотовых и средств их фабрики существовала богадельня, где призревались в 1908 г. рабочие зотовской фабрики лица духовного звания и других сословий, В том же году там содержались 34 чел. В богадельню Е.В. Стоюнина в Костроме, что находилась на Нижнедебринской улице, принимались женщины исключительно из костромских мещан, имевшие от роду не менее 60-ти лет и не способные к труду и больные не моложе 40-ка лет. В Костромском богадельном доме в 1866г. содержались рядовые, отставные офицеры, вдовы, дворовые, мещане, дети цыган, бродяги из крестьян. Всего в 1910 г. в Костроме было 10 богаделен, а в уездах – 37.

Еще в 1816г. в Костроме был учрежден Инвалидный дом купца Угличанинова, где в 1866 г. содержались 7 отставных солдат. Второй дом для инвалидов имени поручика С. Минина был открыт в 1888 г.

Достоинство и право на элементарные человеческие потребности признавались и за лишенными свободы гражданами. С этой целью в России в 1819 г. было открыто Попечительное о тюрьмах общество под покровительством императора. Костромской попечительный комитет о тюрьмах был открыт 14 марта 1838 г. В обязанности этого Комитета входило наблюдение за содержащимися в тюрьме: с помощью наставления их в Законе Божием и нравственности, посредством труда и занятий при сострадательном и человеколюбивом с ними об хождении способствовать раскаянию; устранять все случаи, при которых поколебавшаяся и поврежденная нравственность заключенных могла бы ещё более испортиться. Комитет следил за содержанием арестантов: состоянием помещений тюрьмы, продовольствием, одеждой и призрением больных заключенных. Из отчётных материалов известно, что арестанты содержались по роду преступления и полу. Помещения, где они жили, содержались сколько возможно в чистоте. В рацион заключенных входили «щи с говядиной или с приварком из сала, а в постные дни – щи с вандышем или картофельный суп, с горохом или с грибами. Ржаной хлеб покупался пайками первого сорта по 2,5 фунта на человека; для питья арестанты снабжались квасом. Инспектор врачебной управы П.Р. Логовинов находил пищу здоровой и отмечал, что «многие из заключенных не были довольствуемы так в кругу своих семейств». Большая часть денежных средств Комитета уходила на снабжение призреваемых одеждой, бельем, обувью. Обработкой земли приготовлением пищи занимались сами арестанты под присмотром служителей тюрьмы.

Оставьте комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Читайте нас в социальных сетях